11. Почему «Союз-19» стартовал с заведомо не работающим ТВ?

 

       В этом разделе будет упоминаться много имён, и для начала полезно вспомнить «кто был кто» на высших ступенях руководства советской частью проекта ЭПАС [1]: «Между президентом АН СССР академиком М. В. Келдышем и директором НАСА доктором Пейном была достигнута договоренность о встрече специалистов для обсуждения сотрудничества в области пилотируемых полетов. Встреча состоялась в октябре 1970 года в АН в Москве. Американскую делегацию возглавлял директор Центра пилотируемых полетов имени Джонсона доктор Р. Гилрут, советскую – председатель Совета «Интеркосмос» при АН академик Петров Б. Н. (Дальнейшие) встречи специалистов проходили в Москве и Хьюстоне поочередно. И возглавлялись с советской стороны Б. Н. Петровым, а с американской  – Р. Гилрутом».

 

Илл.1. Академик Б.Н. Петров – научный руководитель советской части проекта ЭПАС

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/ru/6/63/Petrov_BN.jpg

 

       Роль в ЭПАС советских академических кругов здесь подробно не рассматривается. Но она была велика, раз переговоры были начаты президентом АН СССР. Академик Б.Н. Петров стал научным руководителем советской части проекта ЭПАС, тогда как представитель ведущей ракетной фирмы страны (ЦКБЭМ, г. Королёв) член-корреспондент АН К.Д. Бушуев – лишь её техническим руководителем. Научный руководитель определяет всю стратегию проекта, а технический - обеспечивает его техническую часть. При этом он совсем не обязательно должен быть в курсе всех планов шефа. Выше Б.Н. Петрова стояли лишь президент АН и далее – ЦК. Конечно, академики работали согласно директивам ЦК. Но они же, как  представители высшей науки, и помогали составлять эти директивы. Партийные же командиры (как правило, люди с не очень высоким уровнем образования) академиков выслушивали очень внимательно.

       Насколько же глубокими патриотами были наши «классические» академики? Это наглядно показал тогдашний директор Института космических исследований АН Роальд Сагдеев, живущий с 1990 года в США. Ныне он - профессор Мэрилендского Университета, сотрудник Института Эйзенхауэра [2]. Автор отличает подобных «классических» академиков от славной плеяды академиков «от техники» – творцов нашей космической славы.

       «Работы по проекту в целом вело ЦКБЭМ (Генеральный конструктор академик В.П. Глушкокак головное предприятие) (ныне РКК «Энергия»). Главным конструктором корабля назначается К.Д. Бушуев.  Внутренние работы в стране координировало Министерство общего машиностроения (МОМ, министр С.А. Афанасьев) при содействии и контроле со стороны ЦК КПСС» [3]. То есть решающее слово оставалось за ЦК и его верхушкой – Политбюро (оно было всему командиром).

        Поэтому те неожиданные распоряжения министра, с которыми мы познакомимся ниже, не стоит рассматривать, как его личную инициативу. Он был всего лишь начальником штаба и выполнял приказов командующего. И далеко не всегда начштаба в курсе всех замыслов командующего. Более того, это – правило. Что касается всех разработчиков, включая и Глушко, и Бушуева, то для них планы политиков были просто табу.

 

Старт с заведомо неработающим ТВ

 

Вот два интересных сообщения [4]. Они похожи, но приводятся вместе, поскольку в них есть важные взаимодополняющие детали:

       “Известия” 15 июля 2005, 16:14. http://www.izvestia.ru/news/304283:

«Известия»: Судя по газетным отчетам, полет "Союз" - "Аполлон" прошел гладко, но ветераны вспоминают, что все висело на волоске.

Леонов: На волоске - не то слово. Когда корабль уже был на стартовом столе, отказала вся телевизионная система. Если бы мы отложили старт, американцы могли вообще отказаться от проекта, поскольку в США противников сотрудничества с русскими было много. Главный конструктор Глушко побежал звонить в Москву, чтобы старт перенести. Министр Афанасьев и замглавкома ВВС Шаталов, когда он вернулся, сказали: мы уже дали команду на старт. На орбите мы с Валерием Кубасовым получили рекомендации по ремонту. Из инструментов были только ножницы, отвертка и охотничий нож, который я накануне купил за 5 рублей 50 копеек. На "Аполлоне" после старта заклинило люк, через который должна была произойти встреча. Астронавты перебирали люк всю ночь. В репортажах о нештатных ситуациях по идеологическим соображениям не сообщалось.

      «Известия” 16 июля 2010, 15:13 “Союз” с “Аполлоном” http://www.izvestia.ru/news/363643:

“Известия”: Судя по официальным отчетам, полет “Союз» - «Аполлон” прошел идеально, но ветераны отрасли вспоминают, что все висело на волоске.

Леонов: Когда “Союз” уже стоял на стартовом столе, отказала телевизионная система. Главный конструктор Глушко побежал звонить в ЦК. Министр Афанасьев сказал вернувшемуся Глушко: команду на старт уже дали, обратного хода нет. Только на орбите мы получили из ЦУПа инструкции по ремонту. Но инструмента не было. Помог нож, который я накануне купил. Работали всю ночь. На “Аполлоне” после старта заклинило люк, и астронавты перебирали люк всю ночь. Ни в советских, ни даже в американских газетах о нештатных ситуациях не сообщалось»

 

       Выделена ценная, по мнению автора статьи, информация. Сюда не попали рассуждения космонавта о намерениях вдохновителей ЭПАС. Потому что ведущие политики не делятся своими планами с космонавтами. 

       А. Леонов говорит: «В репортажах о нештатных ситуациях по идеологическим соображениям не сообщалось». Действительно, не сообщалось, хотя газеты были заполнены репортажами об ЭПАС. Так по чьим же это «идеологическим соображениям» не сообщалось о нештатных ситуациях? Обычно кивают на советскую цензуру. Допустим, но почему об этом молчали якобы свободные американские СМИ? Не потому ли что, если бы было написано, что один корабль стартовал с заведомо неработающим ТВ, а другой стартовал с неработающим модулем – шлюзом, то тогда у тысяч возник вопрос: «Что за странный международный полёт такой?».

       Но в специальных статьях, вышедших вскоре после полёта, о нештатных ситуациях сообщалось. Познакомимся с ними.

 

Был ли запланирован день «незапланированных ремонтов»?

 

       Со стороны советского ЦУПа полётом руководили д.т.н., космонавт А. С. Елисеев и к.т.н. В. Г. Кравец. Они пишут в статье [5]:  «Первая неприятность возникла на нашем корабле. Начиная с участка выведения (15 июля – А.П), на Землю не передавалось изображение с бортовых телекамер. Оказалось, что вышел из строя коммутационный блок, управляющий переключением телекамер. Решение нашли быстро: предложили отключить отказавший блок, а телекамеры подсоединить напрямую к передатчику. Методика ремонта для всех камер была  тщательно отрепетирована на наземном аналоге «Союза».

 При работающем коммутаторе ЦУП мог независимо от космонавтов проконтролировать обстановку в корабле и вокруг него,  подключая поочерёдно через коммутатор то внутренние, то наружные камеры.  А теперь подключение телекамер, во-первых, передавалось в руки космонавтов, а, во-вторых, становилось очень немобильным. Может, на само решение и было быстрым, но ремонт занял более суток. И всё это время ЦУП не мог впрямую видеть, что делают космонавты. Вот как развивались события дальше [5]:

«Сразу же после выведения на орбиту обнаружилась неисправность и на «Аполлоне». Астронавтам не удалось произвести демонтаж стыковочного механизма. Это грозило серьезными последствиями - невозможностью перехода из корабля в корабль. Но из Хьюстона нас заверили: «Завтра все будет о’кэй!»

 Вот что пишет другой советский участник ЭПАС [6]: «16 июля – день незапланированных ремонтов.  В 19 часов 35 минут в советском ЦУПе на телевизионных экранах появилось цветное изображение наших космонавтов. И почти тотчас же, через 10 минут, поступило сообщение: астронавты справились со злополучным механизмом». «Союз-19» стартовал 15 июля в 15.15. Значит, ТВ на Союзе не работало 28 часов 20 минут, и столько времени космонавты находились вне визуального контроля.  

        Итак, как только корабли взлетели, так сразу в них начались ремонты. Как только наши закончили свой ремонт, так и у американцев всё наладилось через 10 минут. Сколько удивительных совпадений. 10 минут - это приблизительное время для нескольких коротких телефонных разговоров. Например, примерно такого содержания –

       Москва – Хьюстону: «Алло, мы включили ТВ в том виде и в то время как договаривались».

       Хьюстон – Москве: «Тогда передайте, что астронавты только что успешно устранили все поломки».

       Москва – Звёздному: «Сообщите по ЦУПу, что астронавты только что всё исправили». 

В масштабах 28 часов эти 10 минут заняли всего 0,6%. Таким образом, включение ТВ на «Союзе» и завершение «ремонта» на «Аполлоне»  — это практически одновременные события.  Так, может быть, эти «незапланированные» ремонты были вполне запланированы, чтобы обеспечить неконтролируемый ЦУПом тайм-аут в 28 часов для выполнения какой-то пока непонятной нам операции?

Получится операция – и полёт «состоится». Не получится – его свернут под предлогом неустранимых поломок на борту «Аполлона». Операция, видимо, получилась, и сигналом к этому было восстановление телепередач с «Союза-19». Поскольку всё началось с поломки ТВ уже на старте, то вернёмся на Байконур, чтобы распутывать дальше эту историю.

Итак, когда ракета была готова к взлёту, то обнаружилось, что ТВ не работает. Из сказанного выше также очевидно вытекает, что  В.П. Глушко и К.Д. Бушуев в некую особо секретную часть ЭПАС, очевидно, не были посвящены. Иначе, зачем В.П. Глушко бегал звонить в ЦК, а К.Д. Бушуев стоял за перенос пуска [3]? Их и тысячи руководимых ими специалистов политики использовали «втёмную».

 

Как трудно быть министром

 

Министр же твёрдо стоял за старт, невзирая на сломанное ТВ. За плечами у С.А. Афанасьева числилось много славных дел особой государственной важности. Можно напомнить только одно – достижение ракетно-ядерного паритета с США. Флагманом этого дела по ракетной части было министерство общего машиностроения и соответственно его министр. А теперь, попробуйте оценить ситуацию, сложившуюся на космодроме, так сказать, его глазами:

 

 

 

Илл.2. Министр министерства общего машиностроения С.А. Афанасьев

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/3/3e/Sergey_afanasiev.jpg

 

       1) Два самых главных технических руководителя – главный ракетный конструктор страны В.П. Глушко и технический руководитель советской части ЭПАС К.Д. Бушуев реагируют однозначно: полёт с таким кораблём отложить. На Байконуре для ремонта всё есть: и специалисты, и оборудование, и инструменты.  В конце концов, блок можно просто заменить, потому что рядом стоят два исправных корабля «Союз - М» (раздел 2);

       2) Техническая возможность отложить полёт без срыва всего проекта есть. «Еще за 35–40 секунд до начала полета есть возможность остановить пуск, чтобы повторить его в последующие двое суток» [7];

       3) Согласно плану (раздел 2) «к полёту 15 июля 1975 года были полностью подготовлены и заправлены два корабля (заводские №№75 и 76). Если бы с №75 (А.Леонов и В. Кубасов)  что-то случилось, то «Союзом-19» стал бы №76 (А. Филипченко и Н. Рукавишников). К тому же дублёры, в отличие от основного экипажа, знали корабль «Союз-М» не по наземным тренажёрам, а по собственному полёту в космосе.  Был предусмотрен даже двойной сбой, и «в резерве находился ещё один корабль №74.». И вот непредвиденное случилось - на №75 не работает ТВ. Казалось бы, самое время  посылать в космос корабль №76.

 

       И на этом фоне министр отдаёт приказ о старте корабля №75 с неисправным ТВ. Значит, на то есть распоряжение свыше. Оно было, по-видимому, сформулировано примерно так: «при любых обстоятельствах должен  стартовать именно корабль №75 и только он. №№76 и 74 исключаются!». И министр, конечно, выполнит указание свыше. Но надо как-то лицо соблюсти.

       Пользуясь отсутствием В.П. Глушко, побежавшего звонить, министр срочно созвал подобие совещания некоего технического руководства. В его состав вошли специалисты среднего звена, из которых ни один не отвечал за успех или неуспех полёта, и оставшийся в одиночестве К.Д. Бушуев. А как не поддакнуть министру (авось, он не забудет «искренней» поддержки). Не мудрено, что, хотя К.Д. Бушуев «высказывался за перенос пуска» [3], техническое руководство с участием министра С.А. Афанасьева решило провести пуск в назначенное время». Уже и не приказ получается, а коллегиальное решение с «участием министра». Зря, конечно, Глушко бегал звонить насчёт указаний ЦК. Мог бы и у министра спросить. Он для того на космодроме и находился, чтобы выполнять эти указания ЦК.

       Из практики работы с секретными темами известно, что исполнителю сообщается ровно столько, сколько необходимо для выполнения им порученного дела. А секретность даже при проведении даже чисто советских космических полётов была очень высокой. Не то, что товарищи по отряду космонавтов, внутри одного экипажа один его член мог не знать секретного задания второго. Вот пример из интервью космонавта О. Макарова [8]: «Аппарат приземлился в Советском Союзе на Алтае. До границы с Китаем было недалеко. В программе полета для Василия (Лазарева) был предусмотрен какой-то совершенно секретный эксперимент (такой, что даже я, бортинженер, о нем ничего не знал). После посадки, предполагая, что мы могли сесть в Китае, Лазарев сжег какие-то листочки и таблички». В этом примере речь идёт о довольно рядовом полёте в рамках чисто внутренней советской космической программы. Полёт же ЭПАС по своему значению был, конечно, событием иного уровня.

       Поэтому, вполне возможно, что даже министр не знал о мотивах, которыми руководствовались высшие политики, требуя посылать в полёт только №75. Есть приказ послать в космос №75 и только – он его и выполнял. Разумеется, что и дублёры были не в курсе этой установки. Такова логика секретных заданий, а тем более заданий особой государственной важности  

       Но экипаж «Союза-19» (№75), очевидно, был в курсе планируемой истории с ТВ. Потому что ему предстояло реализовать её последствия. И поэтому никакой другой экипаж не должен был полететь в космос.

        Итак, спешное (пока бегал В.П. Глушко!) «совещание» освятило волю министра. Но невелика цена совещаниям, на которых воля начальника понятна заранее. Очень кстати оказалось бы какое – то техническое указание на якобы относительную лёгкость поломки.  Дескать, и на орбите можно починить. И тут, как по волшебству, появляется человек, который называет причину поломки.

 

Прозорливый офицер

 

         Рассказывает уже известный нам ответственный участник проекта ЭПАС  В.С. Сыромятников [9]:

       «Когда "Союз" находился на стартовом столе, "представитель заказчика", офицер, оказавшийся настоящим специалистом, первым выдвинул гипотезу о том, что отказал бортовой коммутатор. За этот блестящий диагноз офицер, кажется, получил премию или благодарность».  Так не этот ли «настоящий специалист» или его коллеги и внёс эту неисправность в тот момент, когда проверял готовность телеаппаратуры к полёту? Тогда его прозорливость неудивительна.

        Дело представителей заказчика - контроль исправности корабля и его систем, а не диагностика причин их неисправностей. Кто лучше создателя прибора знает его устройство? А тут точную «гипотезу» о причине неисправности высказывает представитель заказчика. Вот что пишет по этому поводу автор [10]: «Кто этот гений дистанционной точной диагностики и к тому же не из числа разработчиков? Почему мы не знаем его имя? В сети сейчас много воспоминаний участников тех событий. Почему он предпочёл остаться безымянным? Ведь официально ЭПАС так широко освещался в СМИ по всему миру. А этот офицер чуть ли не «спас» программу от провала».

       В целом, министр сделал всё возможное, и приказ свыше отправить корабль №75 выполнил. Своё распоряжение он реализовал через замглавкома ВВС Шаталова, поскольку военнослужащие, обслуживающие старт (все из ВВС),  подчиняются своему начальнику. 

 

Что «исправили» космонавты в системе ТВ на орбите?

 

        Участники Большого  Форума высказали по этому поводу очень много интересных идей [4,10-12]. Автор воспользуется формулировкой из поста [10]:

      «Есть гипотеза, что более суток понадобилось не на простое исключение коммутатора из схемы ТВ, а не некую модернизацию ТВ, которая позволила транслировать предварительно записанные кадры, изображавшие встречи на орбите и др. видеоматериалы с участием американских астронавтов. Это более сложная операция, и результат её не был гарантирован. Возможно, поэтому был припасён запасной вариант с отменой «встречи» в космосе из-за якобы возникших неисправностей в стыковочном узле Аполлона.

       В случае же успеха «модернизации» «неисправность» в стыковочном узле немедленно «исчезала», что и произошло. С этого момента  «Союз-19» превратился в пункт американского космического вещания. Передача могла вестись из Хьюстона через телекоммуникационный спутник или через сеть наземных станций, которых у НАСА много по всей Земле».

В пользу этой гипотезы говорит и такой факт. Разработчики корабля снабдили «Союз-19» штатными четырьмя телекамерами [3]. Но автору как-то всё больше встречаются ролики американского происхождения. Так что действительно похоже на то, что, по крайней мере,  видеорепортажи о полёте, согласно некоей политической договорённости, было заранее отданы в руки американцев.

      «А зачем так сложно? – раздавались вопросы во время обсуждения этой гипотезы, - зачем было «Союзу-19» летать? Раз уж решили пойти на мистификацию, так и вели бы все передачи с Земли». А вот зачем.

. Аудио–   и телевизионные передачи должны были приходить на Землю только от  «Союза-19»

        Как пояснил автору связист - ветеран из нашего ЦУПа, что, если уж и допустить такой вариант событий, то и ТВ, и аудиоразговоры, в конечном счёте, должны приходить на Землю только через «Союз-19». Любой другой вариант будет сразу раскрыт. Допустим, например, что сигнал на Землю будет поступать не с корабля, а, от стационарного телекоммуникационного спутника связи. Такой спутник располагается на очень высокой орбите – несколько десятков тысяч км. Для сравнения орбитальные пилотируемые корабли летят не выше 300-400 км. Поэтому стационарный спутник и пилотируемые корабли имеют резко отличный период обращения по орбите (24 час и 1,5 часа соответственно). У стационарного спутника период его обращения вокруг Земли совпадает с периодом вращения самой Земли вокруг своей оси (то есть с сутками). И поэтому для нас, земных жителей стационарные спутники видны в одном и том же направлении. (Поэтому и наши спутниковые антенны смотрят всё время в одном направлении). Иное дело пилотируемый корабль, который за 1,5 часа облетает всю Землю по низкой орбите. Он быстро появляется над горизонтом и достаточно быстро исчезает с противоположной стороны. Радиосигналы с корабля принимаются одновременно несколькими измерительными пунктами, расположенными на больших расстояниях друг от друга, которые как бы передают его по эстафете. Короче, корабль на орбите - это просто узнаваемый объект. И легко отличить, откуда идёт передача – с низколетящего пилотируемого корабля или со стационарного спутника.

       Поэтому,  с момента начала телепередач о «совместном» полёте только «Союз-19» должен был стать источником всей «живой» аудио- и телевизионной информации. Хотя содержание передач может на 90% состоять из заготовок, выполненных на Земле и идти из Хьюстона через спутники связи и наземные радиокомплексы. Но все они должны транслировать свои сигналы через «Союз-19». Кстати, недорогим дополнением ко всем этим средствам связи, мог быть и простой видеомагнитофон, установленный на самом корабле. С него по заготовленному расписанию могла идти, по крайней мере, часть заготовленной заранее информации.

       Очевидно, что такая смелая и рискованная в плане возможных накладок информационная спецоперация должна была тщательно подготовлена загодя. И необходимую подготовку НАСА действительно провела по многим направлениям.   

 

Американцы изучили систему ТВ «Союза-19» досконально

         Для начала американцы с помощью наших специалистов досконально изучили систему ТВ «Союза» [14]: «Нам надо было изготовить и предварительно испытать эквивалент радиосвязи корабля «Союз», эквивалент проводной связи и имитатор телевизионной камеры и телевизионного блока с генератором телевизионных сигналов. Эти устройства должны были воспроизвести все виды радиосигналов, которые характерны для системы «Союза». С американской стороны в испытаниях участвовало около 40 человек. С нашей стороны в испытаниях участвовало 9 человек». Американские электронщики изучили ТВ «Союза» «от и до». И передали дела своим же телевизионщикам.

Как американцы готовили в ЦПК репортажи из космоса

          «При распределении времени на телевизионные репортажи, кино- и фотосъемки американцы заявили, что их интересуют, прежде всего, телевизионные передачи, и предложили выделить для них большую часть отведенного времени. В Центре пилотируемых полетов в Хьюстоне образована специальная телевизионная группа.  Такая группа не была предусмотрена структурой  НАСА, ее создали специально для данного полета. Она должна была обеспечить высокое качество бортовых телевизионных передач. Но если отводится больше времени для телевизионных передач, требующих иного освещения, то тем самым неминуемо сокращается время кино- и фотосъемок. А наша практика подтвердила важность и киноленты, и фотоматериалов наряду с телевизионными репортажами» [14].

Илл.4. Знакомая пропагандистская стратегия НАСА: меньше хороших фотографий (а), больше мутных телефильмов (б)

фото - НАСА http://spaceflight.nasa.gov/gallery/images/apollo-soyuz/apollo-soyuz/html/ast-005-296.html

клип - http://www.youtube.com/watch?v=MOha7dj84o8    (скопировано – март 2012)

 

       Ну, какое «высокое» качество бортовых телевизионных показали нам американцы – это можно увидеть по тем клипам, которые достались нам по теме ЭПАС от НАСА. «Тройка» - это ещё завышенная оценка для этих клипов (илл.4б). И дело тут, конечно, не в неумении американцев. Просто они использовали свой «лунный» опыт  —  поменьше киносъёмок и фотографий с хорошим разрешением, побольше мутных телеклипов [15]. Вот один пример из того, как американцы показывали в живом эфире свои полёты «на Луну».   Рассказывает американский исследователь Р. Рене [16]:

       «NASA настаивало на том, чтобы допущенные до трансляции телестудии вели съемку с гигантского экрана в зале ЦУПа, то есть передавали в эфир увеличенное изображение. В 1969 году экранов больших размеров еще не было. Приходилось использовать оптическую систему из линз и зеркал, которая хоть и увеличивала размеры изображения, но значительно снижала четкость и яркость. Изображение становилось крупнозернистым,  невыразительным и размытым. Почему, если можно было просто подключить кабели и транслировать напрямую, избежав искажения  оптическим увеличением? Недосмотр? Невероятная глупость? А может, вовсе и не там собака зарыта?».

       И в освещении полёта ЭПАС мы со стороны американцев наблюдаем то же самое. На илл.4а показана  фотография с сайта НАСА, якобы снятая во время полёта ЭПАС. Её отличное качество позволило автору (раздел 4) обнаружить на ней многочисленные проявления силы тяжести, то есть выявить указания на то, что фотография сделана на Земле. А что можно проанализировать, глядя на мутный кадр из клипа (илл.4б)? Теперь понятно, почему американцы сказали, «что их интересуют, прежде всего, телевизионные передачи, и предложили выделить для них большую часть отведенного времени».

 

      «В июне 1974 года группа американских специалистов побывала в ЦПК. На макете корабля «Союз» они убедились, что характеристики освещения основных объектов съемок вполне пригодны для американской аппаратуры. Были сделаны видеозаписи и фоторегистрация сюжетов полета, имитировавшихся операторами при всех возможных комбинациях. Учтены и полетная динамика экипажей, и «плавание» кабелей и аппаратуры в условиях невесомости.  Отрепетированы все варианты полетных съемок, проверены способы размещения аппаратуры в отсеках корабля «Союз» [13].

 Итак, американцы на Земле опробовали и сняли внутри «Союза» всё, что было нужно для показа «совместного» полёта. А изучив досконально «способы размещения аппаратуры» в отсеках «Союза» могли теперь с полной технической ясностью проектировать специальную ТВ - аппаратуру, которая по гипотезе автора [10].могла быть установлена на орбите под прикрытием легенды о починке сломанного ТВ.

 Если это так,  то логично, чтобы американцы заранее разработали соответствующую аппаратуру на смену «вышедшему из строя коммутатору». И указания на то, что «Союз-19» нёс в себе какой-то дополнительный груз, неизвестный разработчикам из ЦКБЭМ, есть.

     

Когда ещё на Байконуре заправляли ракету охлаждённым керосином?

 

В “Учительской газете” [17] приведены воспоминания генерал-майора-инженера в отставке В.Ф. Попова, во время ЭПАСа – заместителя начальника по ракетно-космическому вооружению и главного инженера космодрома Байконур (цитируется с сокращениями):

        «Мало кто знает, что 15 июля 1975 года «Союз-19» мог и не подняться на орбиту.  В связи с установкой новых приборов и оборудования (перечисление опущено – А.П.) вес корабля значительно вырос. Ракета-носитель «Союз» не рассчитана на такое увеличение. За три месяца до полета расчеты показали, что необходимо увеличить количество заправляемого в баки топлива.

       Ракета работает на жидком кислороде и керосине. Баки для жидкого кислорода позволяли решить проблему, а баки для керосина —  нет. Однако количество керосина можно было увеличить до необходимого, если его охладить до +8 градусов. Но в июле на Байконуре температура в тени достигает 34-38 градусов. Цистерны с керосином стояли под открытым небом и нагревались примерно до этой температуры.

       За три месяца промышленность была не в состоянии спроектировать и построить необходимый охладитель. Поэтому командование космодрома поставило задачу специалистам, готовившим старт, охладить 180 тонн керосина (три железнодорожные цистерны) до температуры +8 градусов. В течение двух недель изготовили  охладитель (теплообменник, охлаждаемый жидким азотом – А.П.). При заправке в баки ракеты температура керосина была +6 градусов.  (Интервью записал) Николай РОЯНОВ, член СЖ России».

 

       Посмотрим таблицу, в которой приведены массы кораблей «Союз», выведенных на примерно одинаковые орбиты за период с июля 1974 по июль 1976 года. Все рассмотренные шесть кораблей согласно данным разработчиков имели штатную массу 6,8т с незначительными отклонениями в +25кг и -10кг. И все их без проблем выводили на старт ракеты типа «Союз» и «Союз-У». И летом, и зимой.

 

Таблица. Масса кораблей типа «Союз», выведенных на примерно одинаковые орбиты, ракетами-носителями «Союз» и «Союз-У»

за период с июля 1974 по июль 1976 года (± год от даты полёта ЭПАС) по данным [18]

 

№

Дата

РН

Корабль

Масса

корабля

Наклон

о

Период

мин

Перигей, км

Апогей,

км

Коротко о полете

1

03.07.1974

Союз

Союз-14

6800

51.6

88.6

196

243

Выполнение советской космической программы

2

02.12.1974

Союз-У

Союз-16

(«Союз-М»)

6800

51.8

89.3

192

315

ген. репетиция советской части ЭПАС

3

10.01.1975

Союз

Союз-17

6800

51.6

88.8

194

266

Выполнение советской космической программы

4

24.05.1975

Союз

Союз-18

6825

51.6

88.6

193

248

Выполнение советской космической программы

5

15.07.1975

Союз-У

Союз-19

(«Союз-М»)

6790

51.8

88.5

187

222

советский полёт по проекту ЭПАС

6

06.07.1976

Союз

Союз-21

6800

51.6

88.7

193

253

Выполнение советской космической программы

 

         Охлаждение керосина - это уникальный, и довольно странный случай в истории запусков на Байконуре. Если бы это было не так, то не пришлось бы соответствующий охладитель срочно разрабатывать и изготавливать. Он был бы просто «под рукой».

 

Разработчики и после старта были уверены, что масса «Союза-19» соответствовала мощности ракеты «Союз»

        Фраза же В. Попова «мало кто знает, что 15 июля 1975 года «Союз-19» мог и не подняться на орбиту» очень точна. Например, судя по публикациям, в главной ракетной фирме - ЦКБЭМ тоже никто не знал о якобы перегрузе ракеты и о спасительной операции по охлаждению керосина. Даже после полёта.

      Возьмём главный советский источник о полёте ЭПАС – книгу [1]. Книга вышла в 1976 году, то есть после полёта и по ещё горячим следам событий. В книге 15 тематических статей от 25 разных соавторов. И ни в одной – ни слова о проблемах с массой корабля и мощностью ракеты.

       Вот, например, статья В.А. Тимченко с соавторами [19]. Тимченко был заместителем Бушуева, его правой рукой. Он пишет: «… космический корабль «Союз», который был подготовлен для совместного полета с «Аполлоном… имеет стартовую массу 6,8 тонны». Далее в статье показана фотографию ракеты (илл.3) и сообщены её параметры, ныне общеизвестные. И ни слова о том, что масса корабля превысила допустимое значение, и ракета его может не поднять. С чего бы ей не потянуть, если четыре предыдущих корабля с такой же массой (6,8т) потянула (№№14,15,16 и 17)?  А охлаждённым керосином в статье, как говорится и не пахнет.

Возьмём юбилейное издание РКК «Энергия» (50 лет, 1996 год) [3].  После ЭПАСа прошло двадцать лет. Но и документы есть, и очень многие участники ЭПАС ещё живы, и из секретного многое стало открытым. Двадцать пять страниц текста посвящено  ЭПАСу. И ни одного упоминания о переизбытке массы корабля и об охлаждённом керосине.

Откроем подробные воспоминания В.С. Сыромятникова [9] – руководителя рабочей группы №3 (всего их по советской части проекта было 5) – тоже ничего о керосине.

 

Илл.3. Ракетно-космический комплекс с кораблем «Союз-19» на пути к стартовой площадке. Байконур, утро 12 июля 1975 года  http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/42.jpg

 

Не знали специалисты ЦКБЭМ об охлаждении керосина или скрывают? Автор, скорее, уверен в первом. В этом его убеждает поведение самых высоких разработчиков —  Глушко и Бушуева. Знал бы Глушко всю подноготную, не бегал бы звонить в ЦК с предложением отложить старт. И не вторил бы ему Бушуев.

 

       Но саму историю с доливом охлаждённого керосина автор данной статьи не ставит под сомнение. В этом вопросе главный инженер космодрома – вполне авторитетный источник, потому что это было его заботой. Значит, во время старта перегруз корабля-то был! По - видимому, незадолго перед стартом без всякого уведомления разработчиков «Союз-19» тайно и заметно потяжелел. Мы не знаем, в какой именно момент, но в корабль внесли (и, очевидно, замаскировали) некий особо секретный груз. Кто это мог сделать? А, например, тот же «прозорливый» офицер, так и оставшегося для потомков неизвестным, или его столь же не любящие  привлекать к себе внимание товарищи по работе.

          А вот когда В. Попов объясняет, что корабль потяжелел «в связи с установкой новых приборов и оборудования» и что «за три месяца промышленность была не в состоянии спроектировать и построить необходимый охладитель» - то, здесь он, по – видимому, повторяет слова тех, кто отдавал начальнику космодрома приказ на заправку охлаждённым керосином. И это были не разработчики из ЦКБЭМ. Потому что они до старта «Союза-19» трижды испытали в космосе новый корабль «Союз – М» в комплексе вместе с ракетой. И проблем с выводом на орбиту у них не было (раздел 2) . Как же так получилось, что во время генеральной репетиции («Союз-16», декабрь 1974) проблем с мощностью ракеты не было, а весной 1975-го они появились, да в таком срочном виде?    

           Остаётся предположить, что примерно в апреле 1975 года руководители особо секретной части ЭПАС получили от своих американских партнёров данные о массе той дополнительной электроники, которую надо будет подключить на орбите вместо «вышедшего из строя» коммутатора. Из таблицы видно, что кг 25 сверх нормы ракета выводит на орбиту без проблем (см. «Союз-18»). Но дополнительная  электроника оказалась заметно тяжелее. Что же делать, если баки ракеты в штатном режиме залиты по горло. Отсюда и возникла мысль охладить керосин и за счёт повышения его плотности долить в баки необходимое количество. Срочно понадобился охладитель для большого количества керосина. В ракету «Союз» заправляется немногим меньше 80т керосина (см. приложение). Но 15 июля 1975 года к старту готовили одновременно две ракеты – основную и запасную. Это требовало примерно 160т керосина. Ну, и 20т совершенно правильно положили про запас. Итого 180 тонн (три железнодорожные цистерны). На любом из заводов космического сектора необходимый холодильник был бы сделан быстро и в срок. Умных инженеров и квалифицированных рабочих там хватало. И не такая уж это неожиданная и сложная техническая идея – теплообменник с циркуляцией охлаждаемого вещества и хладагента.

       Но поручать это сверхсекретное задание дело заводам было нельзя. Разработчики из ЦКБЭМ контактировали с десятками заводов, и могли ненароком узнать, что на одном из них для Байконура зачем – то делается охладитель для керосина. Отсюда легко протянуть логическую ниточку к непонятному превышении. веса корабля. И был найден другой выход. Идея теплообменника очевидна. Грамотные люди на космодроме есть. И производственные мощности есть, пусть меньше, чем на заводах, но не малые. Вот и поручили это дело космодрому. И двух недель не прошло, как  задача была решена, так сказать, в узком кругу.

      И всё идеально в плане секретности. Ведь никто из присутствующих на старте не догадается, что в баках ракеты залит охлаждённый керосин. Ракета на старте и так стоит в инее от струй холодного воздуха, стекающих от баков с жидким кислородом. А о доливке керосина среди присутствующих на старте знают лишь начальник космодрома, получивший приказ, и исполнитель этого приказа главный инженер космодрома В.Попов.  А военные люди, да такого высокого ранга (генералы!) знают порядок: о своём не болтать – чужих не расспрашивать.

        Сколько же удалось долить керосина в ракету за счёт его охлаждения? Как показано в приложении,  при 36оС в баки ракеты помещается 77,4т керосина, а при 6оС – на 2,3т больше.  Вот столько и долили.   А что это дало  для увеличения полезной нагрузки? Такой расчёт достаточно сложен, и привести в рамках популярной статьи не представляется возможным. По просьбе автора А. Булатов провёл такой расчёт и получил, что лишние 2,3т керосина обеспечивали от 100 до 200 кг дополнительной полезной нагрузки. Вполне разумная масса для некоего комплекта электронных блоков, тайно и, наверное, в последний момент внесённых в «Союз-19».

 

   

. Ссылки:

 

 

1.  «“Союз“ и „Аполлон“». Сборник статей под редакцией технического руководителя проекта «ЭПАС» с советской стороны Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственной премий, члена-корреспондента АН СССР К. Д. Бушуева, ИПЛ («Политиздат»), М., 1976, 271с. Опубликована в интернете в 5 частях:

http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/01.html

http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/02.html

http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/03.html

http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/04.html

http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/05.html

     К. Д. Бушуев, статья ««СОЮЗ–АПОЛЛОН» – ШАГ К СОВМЕСТИМОСТИ КОСМИЧЕСКИХ СИСТЕМ»,  раздел «История проекта «Союз» - «Аполлон»  - в книге ««Союз» и «Аполлон»»  http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/01.html .

2. Роальд Сагдеев. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B0%D0%B3%D0%B4%D0%B5%D0%B5%D0%B2,_%D0%A0%D0%BE%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%B4_%D0%97%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D1%83%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87

http://www.ruswifeusa.com/index.php?option=com_content&view=article&id=157:2010-06-09-14-43-18&catid=39:2003-2005&Itemid=54  

3. «Ракетно – космическая корпорация «Энергия» им. С.П. Королёва (бывшее ЦКБЭМ)  . 1946-1996. титульная страница http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/energia46-96/01.html Здесь используется http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/energia46-96/06.html

4. Visitor  http://bolshoyforum.org/forum/index.php?topic=210511.msg2634428#msg2634428

http://bolshoyforum.org/forum/index.php?topic=210511.msg2589947#msg2589947

http://bolshoyforum.org/forum/index.php?action=pm;f=inbox;l=-1#msg118306

5. Д.т.н., космонавт А. С. Елисеев, к.т.н. В. Г. Кравец. статья «Управление полётом» в книге ««Союз» и «Аполлон»»  (http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/05.html) .

6. Инженер Л. И. Дульнев, статья «В космосе «Союз» и «Аполлон»» в книге ««Союз» и «Аполлон»»  http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/05.html

7. К.т.н. А. И. Осташев, инженер Н. И. Зеленщиков, статья ««Союз-19» у порога орбиты» в книге ««Союз» и «Аполлон»»  http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/05.

8. Интервью космонавта Олега Макарова о суборбитальном полёте корабля «Союз-18-1» (5.04.1975)

     http://www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/209/42.shtml .

9. В.С. Сыромятников, проф., д.т.н., член – корр. РАН «100 рассказов о стыковке», М.: Логос, 2003. — 568 с.

 http://www.spaceregatta.ru/ru/publications/51-100storiesaboutdocking , раздел 2.17. Миссия

10. http://bolshoyforum.org/forum/index.php?topic=77668.msg2603824#msg2603824

11. http://bolshoyforum.org/forum/index.php?topic=77668.msg2609632#msg2609632

12. http://bolshoyforum.org/forum/index.php?topic=210511.msg2619707#msg2619707

13. Б. В. Никитин, руководитель четвертой рабочей группы ЭПАС, Б. Ф. Рядинский, к.т.н., статья ««АПОЛЛОН», Я – «СОЮЗ»! КАК СЛЫШИТЕ?», раздел «СОМЕСТНАЯ ОТРАБОТКА» и «СОВМЕСТИМОСТЬ ПОЛНОСТЬЮ ПОДТВЕРЖДЕНА» - в книге ««Союз» и «Аполлон»»  http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/soyuz-i-apollon/03.html .

14. В. Н. Бобков, инженер, Ю. С. Денисов, инженер. Статья «ОТ ЗАМЫСЛА ДО МЕТАЛЛА», раздел «ДНИ, РАСПИСАННЫЕ ПО МИНУТАМ»  - в книге ««Союз» и «Аполлон»» http://epizodsspace.no-ip.org/bibl/soyuz-i-apollon/02.html

15. http://www.manonmoon.ru/book/15.htm.

16. Р. Рене. «Как NASA показала Америке Луну» http://www.x-libri.ru/elib/rener000/index.htm и http://www.x-libri.ru/elib/rener000/00000033.htm#a24

17.  “Учительской газета”, ««Союз-Аполлон»  —  перипетии старта»   http://www.ug.ru/archive/929 , 8 июля 2003 года

18 . Данные для таблицы взяты из источников:

Пилотируемая космонавтика в цифрах и фактах. Справочник. Главная страница http://space.kursknet.ru/cosmos/russian/main.sht. Раздел

Космические корабли России/СССР http://space.kursknet.ru/cosmos/russian/machines/m_rus.sht ;

Журналы «Земля и Вселенная» за 1975-й год, из официальных сообщений. с http://journal-club.ru/?q=image/tid/956

19. Там же, ч.1, В. А. Тимченко, В. Н. Бобков, В. В. Васильев. КОСМИЧЕСКИЕ КОРАБЛИ «СОЮЗ» И «АПОЛЛОН», разделы «Союз» для ЭПАС и «Аполлон» для ЭПАС

 

Приложение. Расчёт массы заправки ракеты «Союз-У» при разных температурах керосина (выполнен участником БФ “Visitor”)

       1) http://www.federalspace.ru/main.php?id=17&oid=6

Ракета-носитель  «Союз» эксплуатируется с 1966 года (модификация «Союз-У» – с 1973).

Для «Союз-У»: Топливо керосин Т-1. Объём топливных баков, в дм3: Первая ступень – 4 х 14017 (56068), вторая ступень – 32350, третья ступень – 9860. Итого – 98278 дм3, или 98, 278 м3.

       2) Используя таблицу http://www.petrolmarket.ru/1.htm рассчитываем массу заправки при разной плотности керосина из-за разной температуры

20°С, стандартная температура, плотность 0,8т/м3 ,заправка – 78,6 т,

36°С (15 июля 1975 года), плотность 0,788т/м3,  заправка – 77,4 т,

6°С (15 июля 1975 года), плотность  0,811т/м3,  заправка – 79,7т.

       3) Проверка расчетов по данным http://www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/239/21.shtml

для ракеты-носителя «Союз-У», которая была использована для запуска спутника «Фотон М1» 15 октября.

Первая ступень – 44,8 (11,2 х 4) т, вторая ступень – 26,6 т, третья ступень – 7,1 т. Итого – 78,5 т, что хорошо согласуется как с расчетным весом топлива при стандартной температуре, так и со временем года при запуске «Фотона М1».

 

Доктор физико-математических наук А.И. Попов. Последняя редакция 17.7.2012